Глухая уральская деревня, родственники, которые с обиды ли, с перепою ли, а взяли и жестоко лишили жизни сразу двоих мальчишек из своей семьи. Старший мальчик вроде как спровоцировал своих близких – донес на родного отца и тем самым погубил его. Но зато помог советской власти. Все сложно. 

Для писателя-краеведа и экс-чекиста Александра Петрушина Павлик Морозов стал уже почти что родным. Сначала заинтересовался пионером-героем по-соседски, потому что сам из тех мест – из Нижнетавдинского района, от которого до Тавдинского и самой Герасимовки рукой подать. Захотелось разобраться в исторических кульбитах – что произошло, кто "назначил" героем, отчего позднее развенчали имя, которое, без преувеличения, знал каждый пионер в СССР. Не скроем, помогла служба – доступ к архивам и бумагам с грифом "секретно" – великое дело. 

– Герасимовку основали в 1910 году "столыпинские самоходы" из Белоруссии. Землю им – по 15 десятин – выделили никудышную, всю заросшую. Из благоустройства – один казенный колодец. Вот в эту-то земельку и вцепились хваткие переселенцы. Да так, что к 1928 году выбрались из крайней бедности, развели скотину-птицу, построили крепкие дома. В одиночку никто бы не одолел все трудности. Так оформился особый клан, со своей своеобразной ментальностью. 

Примечательно, что в этом медвежьем углу с 1921 года действовала политическо-уголовная банда "махновцев", костяк которой составляли пять братьев Пуртовых. Они послужили и у белых, и у красных – от всех ушли, остались сами по себе. Промышляли разбоями, третировали колхозников. Естественно, контактировали с односельчанами. Некоторые даже вошли в состав банды. Только в 1932 году банда совершила 20 терактов и убила 20 активистов.

В 1923 году начали создавать сельсоветы в стране. В свой срок и в Герасимовке организовали сельсовет, а председателем выбрали Трофима Морозова. В его власти стало выписывать справки о бедняцком положении. Доставались такие документы и "махновцам".

Чем важна была такая справка? Почти по Булгакову, такая "бумажка, окончательная бумажка – броня!" была практически охранной грамотой (во всяком случае, на какое-то время) от выгребания из домов на нужды государства всего, что можно было выгрести, а также, видимо, давала какую-то возможность для перемещения бесправного по сути своей крестьянина.

Официальная версия была такова, что Павлик Морозов – как настоящий пионер, говорил, что его отец "горой за кулака" и выписывает за мзду фальшивые справки, а также припрятывает со своими сородичами зерно.

Репродукция картины художника Никиты Чебакова "Павлик Морозов" (1952 год).

Состоялся суд. Трофима Морозова приговорили к 10 годам трудового лагеря и отправили на строительство Беломорканала, где он и сгинул навеки. Александр Антонович с этой версией не согласен.

– Во-первых, суда не было, было решение так называемой "тройки". Во-вторых, при чем тут Павлик? Версию, что он доносчик, я отверг. Дело в том, что в материалах дела полно подобных "бедняцких индульгенций" не только этого сельсовета. Совершенно ясно, что Трофим Морозов был... неграмотным. И все записи за него вел старший сын – Павел. Понятно, что когда мальчика спросили проверяющие о тех справках, он подтвердил, да, мол, было такое. 

Получается, что дед Сергей и двоюродный брат Павлика 19-летний Данила жестоко отомстили за предательство? Не только. Помимо морального аспекта есть в этом деле и материальный – за справки хорошо благодарили деньгами, продуктами и самогонкой. А тут в одночасье источник иссяк. Волей-неволей мальчик лишил родных средств. Кстати говоря, Павлику шел тогда четырнадцатый год – по деревенским меркам, не такой уж и ребенок, скорее, маленький мужичок.

В тот роковой день 3 сентября 1932 года Павлик с братишкой Федей (девяти лет) пошли на промысел за клюквой. К вечеру мать Татьяна хватилась – где сыновья? Через три дня тела детей нашли в двух километрах от деревни.

"Павлу нанесен смертельный удар ножом в брюхо..", – написано в акте осмотра трупа, и это тоже: “Цвет волос русый, лицо белое, глаза голубые, открыты. В ногах две березы”. Тело Феди находилось метрах в пятнадцати от брата. Через некоторое время после того, как об убийстве стало известно, при обыске обнаружили окровавленную одежду деда Сергея и Данилы, которую бабка убитых внуков пыталась застирать в щелоке.

Убийство. Грустно, ужасно, но... достаточно обыденно? Не единственное, увы, преступление против детей в стране. Тогда отчего такой шум? 

Александр Петрушин объясняет эту историю, моментально ставшую чуть ли не событием №1, так:

– В Герасимовке на тот момент оказался некто Губарев Виталий – собкор газеты "Колхозные ребята". А тут – такой "материал" – убит пионер кулаками, да и фамилия у жертвы хорошая, запоминающаяся – Морозов. Происшествие обсудили с партийным секретарем Урала Кабаковым и тут же полетела телеграмма, а после нее – статья в "Пионерскую правду" под примечательным названием "Один из одиннадцати". Почему примечательным? Это была тонкая аналогия с апостолами – к тому времени ситуация в стране сложилась крайне своеобразная – с одной стороны, прошло уже 15 лет со дня революции и религия вроде бы должна быть вырвана из сердца трудящихся, как сорная трава, но этого не случилось (согласно переписи 1937 года, более половины населения советского государства на вопрос о религии ответили "верую"). С другой стороны, нужны были новые "лики", свои советские герои, свои мученики в борьбе за светлый путь. Судя по всему, с интересом отнесся к ситуации сам Сталин – тот еще пиарщик был. (улыбается Петрушин – прим.ред.) Он разговаривал об этом убийстве и с Кабаковым, и с Губаревым. И даже как-будто обронил фразу про Павлика вроде того, что "из него бы получился недюжинный большевик". А Максим Горький позднее называл Павлика "одним из маленьких чудес нашей эпохи".

Дело было переквалифицировано из убийства в террористический акт. Всех соучастников приговорили к высшей мере наказания. Дед и бабка умерли сами в тюрьме. Данилу и кулака Арсения Кулуканова, которого назначили организатором убийства, расстреляли.

Виталий Губарев вполне успешно разрабатывал свою "золотую жилу" – написал книгу "Павлик Морозов" (добавлю про Губарева: он же автор известной книги "Королевство кривых зеркал", по которой поставлен фильм-сказка), возглавил "Пионерскую правду", получил орден.

Но мы не зря достаточно подробно рассказывали до этого о банде. Нашумевшее убийство детей и стремительная раскрутка образа пионера-героя, стали поводом для окончательного наступления на "махновцев", которым до сих пор не раз удавалось уйти. В итоге, банду загнали в болото и ликвидировали. Для убедительности и, возможно, для острастки, голые трупы "махновцев" несколько дней возили по округе и демонстрировали деревенским жителям. 

А Герасимовка стала эталонным местом – туда проложили хорошую дорогу, электричество и радио. О Павлике Морозове слагали стихи и песни. Кстати, он оказался прообразом Мальчиша-Кибальчиша у Гайдара в "Военной тайне". 

В 1940 году установили бронзовый памятник в центре села, туда же перезахоронили останки обоих братьев. В здании начальной школы, где учился Павлик, с 1936 года начал работать "домик-музей". Пионеры со всей страны, делегации трудящихся, в том числе иностранные, ехали в Герасимовку на могилу героя.

Но постепенно интерес к пионеру-герою ослабел. Последними, пожалуй, подарками "из центра" стали горн, барабан и 20 пионерских галстуков для школьников Герасимовки. А потом и вовсе все перевернулось. Павлика объявили доносчиком, предателем родного отца. Страна отказалась от героя.

... Александр Антонович грустно улыбается и говорит: "Взрослые отказались, а местные дети – нет. Больше того, они воспротивились идее снести памятник и "инициаторы" отступились. Когда же несколько лет назад мне довелось побывать в Герасимовке вместе с ямальскими тележурналистами, разговаривали с ребятами о Павлике. Так они спокойно стояли на своем, что он – жертва времени. А мы про себя заметили – и политических интриг. Между прочим, на тот момент местные ребята создали собственную организацию и называли себя "морозовцами". Как сейчас – честно не знаю. Нас удивило, что ребята верили и в чудодейственную силу своего давно погибшего односельчанина – писали ему записочки о своих желаниях (чаще – чтобы папка или мамка не пили! деревня на тот момент была, действительно, в удручающем состоянии) и убежденно говорили, что раз в год, 3 сентября, Павлик сходит с пьедестала и проходит по всему селу, по тому последнему пути за клюквой в лес"

Петрушин утверждает, что никакой фотографии Павлика Морозова не существовало – все это выдумки. Портрет в фуражке нарисовал художник, а сельчане рассказывали какой он был, какие волосы и глаза. Разнобоя и в этом вопросе очень много – одни утверждают, что у него были карие глаза, другие – голубые, одни говорят, что он был высоким и жилистым, другие – невзрачным худышкой. У того же Губарева книжка начинается со слов: "Русоволосый мальчик с большими карими глазами, худощавый, быстроногий... Я никогда не видел его, но вот уже тридцать лет он, как живой, стоит перед моими глазами".

Окончательно "доработали" образ уже скульпторы и художники. Но все же сельчане считают, что памятник передает детали достаточно верно.

На видео от 7 сентября 2010 года, сделанном местными журналистами на 80-летие со дня трагедии, директор герасимовского музея Нина Купрацевич говорит собравшимся ребятишкам о Павлике и его маленьком брате, убитом только за то, что он оказался свидетелем преступления, о трагедии семьи Морозовых. Глава администрации Андрей Фокин и священник Сергий Циммер напомнили о том, что важно помнить прошлое и извлекать из него уроки. А музей, кстати, жив. И пусть уже нет туда многочисленных экскурсантов, его экспонаты – артефакты и фотографии – продолжают рассказывать историю страны через историю села. Было бы желание слышать.

Примечательно, что в Тюмени улица Водопроводная некоторое время называлась улицей имени Павлика Морозова. Но название как-то не прижилось, и уже в 1939 году она снова стала Водопроводной. В Герасимовке же всего две улицы – Павлика Морозова и Мира. Не правда ли, символично?