1 сентября Всероссийский центр изучения общественного мнения заявил, что только 12% опрошенных россиян расценивают нападение на жителей в Сургуте 19 августа как теракт. 51% опрошенных заявили, что это выходка сумасшедшего. Более того, администрация Сургута  и специальная комиссия при мэрии, отвечающая за борьбу с террором, не считает резню, устроенную религиозным фанатиком Артуром Гаджиевым, террористическим актом. Однако 3 сентября в Сургуте прошло два митинга, так или иначе, связанных с борьбой против терроризма. 

Ответ на вопрос, что же произошло в Сургуте – террористический акт или психическое помешательство человека, повлекшее за собой кровавую расправу, только предстоит узнать. Журналисты порталов tumix.ru и vsemetri.com разбирались, что же вероятнее всего случилось в одной из экономических столиц Тюменской матрешки и что необходимо делать, чтобы сохранить свою жизнь и жизнь своих близких в случае подобных страшных событий. 

Отметим, что представители мусульманских диаспор предполагают, что Артур Гаджиев был психически нездоров или находился под действием каких-либо препаратов (наркотиков). Например, об этом говорил в своем выступлении Таус Митаев заместитель председателя совета старейшин Национально-культурного центра "Вайнах":

– Мне кажется, что этот молодой человек (Артур Гаджиев), с нормальным кавказским воспитанием, был неадекватным. Здравомыслящий человек не совершит такого. Мы сейчас все политизированы – молодые и старые. Ни одна религия не призывает резать, убивать, взрывать. Нет этого ни в исламе, ни в Библии, ни в Торе. Особенно в Исламе. Будучи где-то в общественном месте, если вы будете вести себя так, как воспитали вас ваши родители, клянусь Аллахом, нас будут на руках носить. Все люди, все органы власти будут нас уважать. Но я считаю, что человек, который совершил это преступление, был под вилянием чего-то, например, наркотиков, – подчеркнул господин Митаев, в ходе собрания представителей центра в Сургуте.

С точки зрения Вагифа Керимова, руководителя Тюменской региональной лезгинской национально-культурной автономии, нападавший на сургутян был в состоянии "психоза", более того, господин Керимов считает, что Гаджиева необходимо было не уничтожать, а задерживать.

"Никто не оправдывает поступок этого человека, но никто почему-то не пытается выяснить причину, которая подвигла его поступить так. Не могли его задержать, чтобы выяснить? Я не верю. Мотивы не важны! Лишь бы пострелять! Тем не менее, если он игиловец – это явно психоз какой-то. Нормальный человек бы не вступил в ИГИЛ (ИГИЛ – запрещенная в России организация)", –  прокомментировал ситуацию Вагиф Керимов. 

Уточним, что в настоящий момент информация о том, что виновник резни в Сургуте, был психически нездоров не нашла подтверждения. То есть, не теракт, не психическое, пусть даже кратковременное помешательство, тогда что это? 

Денис Соколов, руководитель Центра социально-экономических исследований регионов RAMCOM, считает, что случившееся в Сургуте квалифицируется как теракт.

– Теракт должен преследовать, например, политические цели, – подчеркнул господин Соколов. – В случае с Артуром Гаджиевым – это цели, декларированные ИГИЛ. В любом случае это насильственная акция. Но до того, как совершить ее, он принес присягу главарю ИГИЛ Абу-Бакру аль-Багдади. 
Однако ответить однозначно на вопрос очень сложно. Где границы между терроризмом и другими формами насилия? В тех терминах, которые мы используем сейчас, это был теракт. Не ограбление, не бытовое преступление, не экономическое преступление, не разборка и не просто политическое убийство – не устранение конкурентов. 

Денис Соколов отметил в эксклюзивном комментарии порталам tumix.ru и vsemetri.com, что под влияние террористов попадают не только представители молодого поколения мусульманских диаспор, проживающие на севере – это повсеместная беда. И связана она, как ни странно, с дискриминацией приезжих со стороны любого сообщества. 

– ИГИЛ стало центром притяжения именно представителей второго поколения мигрантских семей из исламских регионов. Но ислам – не причина радикализации, а способ ее оформления. Представители первого постсоветского поколения (родители этих молодых людей), которые приехали на заработки из республик Северного Кавказа и Средней Азии, бежали от проблем (первая и вторая Чеченская войны, разрушение экономики, безработица, бандитизм). Их дети, младшие сестры и братья, которые выросли, по сути, на севере, в Москве и Санкт-Петербурге, столкнулись со "стеклянным потолком" – с дискриминацией по этническому и религиозному признакам, да и собственной неготовностью конкурировать за рабочие места на равных с местным населением. И это уже вопрос не столько к государству, это вопрос в целом к дискриминации по отношению к приезжим со стороны любого общества, в котором сложились какие-либо экономические практики и сети поддержки. Чужим нужно пробиваться. Первое поколение пробивается, опираясь на свои общинные сетевые структуры, второе поколение уходит от общины, но еще не приходит к интеграции в социуме, принимающем его. Второе поколение зависает между двумя стенами: с одной стороны, они не хотят оставаться в общине, они отстраняются от нее, с другой – не могут интегрироваться в наше общество. Во многом их исламизация и радикализация – ответ на это давление с двух сторон. 

Чтобы предотвратить случаи терроризма и популяризации радикальных течение на территории страны, Денис Соколов считает, необходимы слаженные действия власти, диаспор, представителей общин и силовых структур: 

"Мне кажется, что единственными реально заинтересованными в том, чтобы это не повторялось, остаются семьи потенциальных террористов, общины, которые оказываются за них ответственными, и общество. Потому что для них это кошмар. Поэтому и программы поддержки должны быть точечными, чтобы дети членов общин не попадали в эти ловушки. Для того, чтобы заняться профилактикой терроризма, нужно поддерживать семьи, стремящиеся к просвещению и дерадикализации детей и младших братьев и сестер. Чтобы они получили доступ к экспертам, правозащитникам, знатокам религии, способным объяснить молодым людям, что с ними происходит, и чем это может кончиться. А официозные программы дерадикализации часто оборачиваются лишь освоением бюджета.
И второе направление – это насильственное пресечение действий таких институтов, как ИГИЛ. Это задача международных структур, военных и спецслужб".

Борис Приленский, заведующий кафедрой медицинской психологии и психотерапии Тюменской государственной медицинской академии, профессор, доктор медицинских наук считает, что террористами становятся в первую очередь зависимые люди, а зависимость формируется с раннего детства.

"И многое зависит от родителей: они дают детям компьютерные игры, гаджеты, не формируют у них самостоятельность мышления, критичность, навыки взаимопомощи в коллективе. Наша рыночная экономика делает людей, которые, не рассуждая, покупают товары, не рассуждая, идут и голосуют, не рассуждая, делают многие вещи. Это социально-психологическая проблема и национальность здесь, лишь частично играет роль".

По мнению господина Приленского, молодые люди, безусловно, более подвержены чужому влиянию, поскольку у них еще не сформирована личность. Взрослых, самостоятельных людей склонить к каким-либо противоправным действиям гораздо сложнее. Что же делать родителям, если они уже подозревают, что его ребенка обрабатывают и склоняют какие-то экстремистские группировки? 

"Устанавливать контакт с ребенком. Прекращать зарабатывать деньги бесконечно с 8 утра до 11 вечера. Детьми надо заниматься с детства, пока он еще поперек лавки лежит, как говорили наши предки. И показывать своим примером как ты живешь. Если родитель тоже зависим от зарабатывания денег (трудоголизм – тоже зависимость), то в семье у таких родителей тоже формируется зависимое поведение. Если родители зависимы от алкоголя, пищи, то и дети будут не разбирать ни что едят, ни что читают. Если мы не воспитываем своих детей, их будет воспитывать кто-то". 

Возможно ли уберечь себя находясь в эпицентре событий, которые могут нанести вред человеку и его близким? Как прокомментировал нам ситуацию один из бывших сотрудников ФСБ, который знаком с ситуацией в Сургуте, представители террористических группировок, как правило, заявляют о своих намерениях:

– Как змея шипит перед нападением, так и представители таких групп обозначают себя: возгласами, формой одежды. Именно поэтому они выбирают места массового скопления людей, с одной стороны, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений, с другой, чтобы показать себя. Что можно сделать людям, чтобы не оказаться в подобной ситуации? Не ждать.  Бежать. За колонны, за иные предметы, которые могут стать препятствием нападающему. Внимательно оценивайте свои силы. И не пытайтесь оказать сопротивление, если вы к этому не готовы. Спасением может стать: внимательная оценка территории, поиск мест, которые будут вам прикрытием и ваша скорость. 
 

Напомним, 19 августа выходец из Дагестана Артур Гаджиев, переодевшись в форму приверженцев запрещенной в России организации ИГИЛ, пытался поджечь здание торгового центра "Северный" в Сургуте. После этого он ударил топором пенсионерку у банкомата, достал нож и напал на прохожих. Полицейские ликвидировали преступника. Ответственность за произошедшее взяли на себя боевики запрещенной в России террористической организации ИГИЛ. Полиция же официально заявила, что злоумышленник мог страдать психическим расстройством.

Официально пока не сообщается, что происшествие в Сургуте расследуется, как террористический акт. 

Над материалом работали:
Марина Боровкова
Юлия Давыдова
Артур Галиев
Наталья Двизова
Оксана Старикова