Однажды октябрьской ночью пропали звезды. Читатели, смотревшие сериал "Доктор Кто", могут припомнить нечто похожее в одном из сезонов, но в книге Роберта Чарлза Уилсона "Спин" все несколько иначе, хотя инопланетяне тоже есть. 

Кажется.

Так вот: одной октябрьской ночью Джейсон Лоусен, его сестра Диана и их друг Тайлер Дюпре выбрались из шумного дома в поле, где весь свет – от звезд и луны. В руках у них был отличный бинокль, и можно было рассматривать созвездия сколько душе угодно. А потом звезды исчезли. Вся планета оказалась покрыта странной черной пеленой, которая впоследствии получила название "Спин". И ладно бы на этом все закончилось, но вот в чем загвоздка: за барьером время ускорилось, и теперь Солнце – такое ласковое, родное, доброе Солнце – съест Землю всего через 40 лет.

Мы эфемерны, как капли дождя. Мы все падаем, и все куда-то попадаем. Все где-то приземлимся.
Падай свободно, Тайлер.

Роберт Уилсон разбивает историю на два перемежающихся потока: прошлое и настоящее. В прошлом мы видим глазами Тайлера, что происходит с миром после возникновения Спина (спойлер: мало хорошего), в настоящем все так же глазами Тайлера мы наблюдаем, как его отчего-то выворачивает буквально наизнанку, и он постепенно теряет память.

У времени много лиц. Временем мы измеряем жизнь, месяцами и годами. Большое время стирает горы и создает звезды. А сколько случается между двумя ударами сердца! Трудно жить в таких разных масштабах времени, они разрывают тебя.

Что станет с миром, если люди узнают, что жить им осталось всего 40 лет? Что станет с каждым человеком, что станет с детьми, которые родятся после исчезновения звезд, солнца и луны? Как можно будет объяснить им, каково это было, когда солнце восходило каждое утро, а закаты порой бывали ало-красными?

Мы лишились не просто светящихся точек в небе. Исчезло ощущение своего места. Земля кругла, Луна обращается вокруг Земли, Земля колесит вокруг Солнца – большей космологии и не надо обычному человеку, и после школы мало кто задумывался над этими зазубренными истинами. Но люди лишились знакомых точек опоры и почувствовали себя обокраденными.

Эту историю нельзя назвать семейной сагой, потому что перед нами проходит жизнь буквально полутора поколений, однако столкновение взглядов и интересов налицо. Жизнь меняется, меняются люди, и наблюдать за этими изменениями интересно. 

Много ли тебе нужно знать о Луне и звёздах, если вся твоя жизнь сосредоточена на добывании биомассы для прокормления себя и своей семьи?

Поневоле задумаешься: а как бы ты себя повела, дорогая, случись подобное? Что бы ты выбрала? Религию? Науку? Или продолжила бы жить обычной жизнью, делая вид, что не случилось ничего из ряда вон выходящего? Выведя в центральные герои трех человек, Роберт Уилсон получил возможность показать практически каждый из этих вариантов. 

В этом суть вопроса. Две точки зрения, два восприятия, на выбор. Рано или поздно людям придется признать реальность, хотят они этого или нет. И им придется выбирать между научным восприятием и духовным. Это и беспокоит Джейсона. Потому что, когда речь заходит о жизни и смерти, побеждает вера. Где бы ты предпочел провести вечность? В земном раю или в стерильной научной лаборатории?
Мой ответ на этот вопрос вряд ли удовлетворил бы Саймона. Я сразу вспомнил, как на подобный вопрос ответил Марк Твен.
Конечно, в раю – там райски прелестная погода.
Конечно, в аду – там адски классная компания.

Здесь всего в меру: и драмы, и политики, и науки с религией, и, конечно, любви. Понимаешь, почему роман получил две награды ("Хьюго" в 2006 и Премия Сэйун в 2009) и был номинирован еще на пять. Назвать это чистой научной фантастикой сложно, скорее "Спин" относится к "мягкой" НФ. И если у вас есть желание заглянуть в будущее, то познакомьтесь со "Спином", познакомьтесь с Тайлером, Джейсоном и Дианой, которые прошли этот долгий путь до конца и вернулись туда, откуда все началось. Пройдите вместе с ними и решите, что вы сделали на их месте.

                                                                                           И, как виденье, внешний мир ушел…
                                                                                           И человек, как сирота бездомный,
                                                                                           Стоит теперь и немощен, и гол,
                                                                                           Лицом к лицу пред пропастию темной…
                                                                                           И чудится давно минувшим сном
                                                                                           Ему теперь все светлое, живое…
                                                                                           И в чуждом, неразгаданном, ночном
                                                                                           Он узнает наследье родовое.

                                                                                                                             (Ф. Тютчев)